Небо хмурилось, давая понять людям, что скоро заплачет. Но к счастью для молодых людей, ожидающих своей участи на плацу, хляби небесные еще не разверзлись.

Высоким же персонам, сидевшим на крытой галерее, опасность промокнуть не грозила. Им грозила совсем другая беда – соскучиться и утомиться. По крайней мере, Летицию Алва необходимость изображать сидящую статую, чрезвычайно раздражала. Герцогиня от долгих и пышных церемоний уставала куда больше, чем даже от поездок с кошкоданным супругом ни свет ни заря. Но что поделаешь – положение обязывает.

читать дальшеЖенщина постаралась придать лицу соответствующее случаю выражение. Думала ли когда-нибудь бывшая графиня Нортон, что будет сидеть на месте, которое не так уж и давно занимала королева Талига. Разумеется, не думала. Даже детские мечты её не простирались так далеко. Однако судьба горазда на сюрпризы. Теперь Летиция сидит здесь да еще рядом с самым влиятельным и красивым мужчиной всех Золотых земель, а может и всего мира. Только вот для неё имеет значение лишь то, он самый любимый и желанный на свет. Ведь, несмотря на троих детей, при одном взгляде на мужа у неё замирает сердце. И она чувствует, - у него тоже, когда он смотрит на свою кошкоданную. Летиция не удержалась и бросила взгляд на него. Рокэ Алва явно скучал, на красиво очерченных губах так и стыла ироничная улыбка. Женщина нежно коснулась его руки, муж ответно сжал её ладонь, но выражение лица его не изменилось, разве что глаза потеплели.

Что поделать – король мал, вот регент с женой и присутствуют на всяких церемониях. Кошки их побери!

Вот и сейчас столпы общества выбирают себе оруженосцев, а им с Рокэ приходится сидеть и смотреть.

Старый обычай вернулся, только теперь мальчики учатся дольше. Вот и вся разница. А в день святого Фабиана юноши так же, как и раньше, ожидают своей судьбы. Правда, теперь среди них не только высшая знать, но и талантливые представители из менее родовитых семей. Взять хотя бы сына Луизы или родственника Шеманталя. Знать все так же будет воротить нос, но разберут всех. Это только наивные юноши думают, что их выбирают здесь и сейчас. На самом деле все уже давно решено. А день святого Фабиана лишь красивый обычай, необходимый ради этих оболтусов, мокнущих сейчас на плацу. Чтобы у них на память осталось щемящее чувство неизвестности, а потом радость, что ты нужен, что тебя выбрали.

А дождь все-таки собрался с силами и заморосил. Капитан на белой лошади чуть приосанился, видимо, желая показать, что дождь ему нипочем. Горнисты затрубили «Слава королю Талига!» Церемония началась.

Летиция слегка повернула голову. Вдалеке генерал Шеманталь подкручивал усы. Кто-то отправится в Варасту. Сидевший чуть ближе Жермон Ариго, казалось, был немного взволнован. Вспоминал себя? Женщина тихонечко вздохнула. Какими мы были когда-то смешными со всеми своими мечтами, опасениями и надеждами!

2

Донесшийся откуда-то сзади приглушенный возглас: «Фиалка Талига!» настроения герцогине не улучшил. Марселя Валме захотелось убить каким-нибудь особо мерзким способом. Осчастливил прозвищем! А глупые юнцы повторяют и шлют букеты фиалок. Еще они пишут сонеты. Бездарные, между прочим. Не ведая, что Летиция никаких не терпит. Зато Рокэ веселится, когда она читает ему сомнительные творения и комментирует. За одно это Валме можно простить. Но не бесталанных обормотов.

- Рокэ, почему это прозвище так прижилось? - любимого надо развлечь и отвлечь. Да и самой стоит повеселиться. Церемония продлится долго и свободное время следует использовать на благо.

Те, кто внизу не услышат, сидящие рядом не осудят. Бонифаций и сам готов поговорить. Вот уже склонился к кансилльеру. Савиньяк, разумеется, сдержан. Настоящий Рафиано по манерам. А вот Эмиль совсем другой. Жаль, Марселя нет.

Пропели фанфары. Граф Ариго выбрал себе головную боль на три года, то есть взял оруженосца.

- Фиалка? - уточнил регент, отвечая на вопрос жены. – Розой Талига считается королева. Причем, любая. А фиалка исключительно для вас, Летти.

- Почему же именно фиалка, а не хризантема?

- Прелестная, душистая, - усмехнулся муж. – Может быть, еще из-за синего цвета?

- То есть, носи я желтые цвета, была бы одуванчиком Талига?- предположила Летиция. Рокэ рассмеялся. Савиньяк, который Лионель, на них покосился. Наверно, опасается, как бы супруги Алва не вытворили нечто такое, о чем потом будет долго судачить столица. Хотя нет, Ли прекрасно понимает, что сплетникам иногда нужно бросать кость.

Опять фанфары. Вот и помощник для Шеманталя.

- Были бы голубые цвета, назвали бы незабудкой, лиловые – сиренью, оранжевые – настурцией, - продолжила развлекать регента Летиция. - А вот черных роз не бывает. Королеву Талига следовало бы назвать углем оного Талига.

Герцог Алва прикрыл рот рукой. Сапфировые глаза смеялись, а плечи чуть вздрагивали.

Церемония обретения оруженосцев шла своим ходом.

- А что? Уголь полезнее для общества, нежели розы, - добавила женщина.

- Летиция, в вас проснулся тессорий. Уголь – не романтично. А черная роза – символ печали. Какая тема для сонетов! - с притворным воодушевлением поведал муж.

- Символ печали? Гадость. Ни одна нормальная женщина не захочет быть символом печали, лучше уголь.

- Роза может быть белой.

- Чистота и непорочность? – вскинула глаза женщина. – Для матери отечества? Уж лучше назваться белилами или молоком.

- Да, вы правы. Это лучше для невест Создателя. Но, Летти, об угле, молоке и белилах сонетов не пишут. И как же все-таки хорошо, что вы не королева! - регент посмотрел на площадь и поднял бровь. – Я думал, Жюля Арамону назовут раньше.

- Тогда чего же ты молчал? - спросил его Эмиль.

- Я-то тут при чем?! - герцог Алва обвёл взглядом присутствующих лиц.

- А разве не ты, Росио…

- Я?! Ты с ума сошел. Мне меньше всего на свете нужен оруженосец.

- Но больше уже некому, - первый маршал оглядел присутствующих, словно надеялся увидеть свободного от оруженосца человека. Но тщетно. Кроме Бонифация оруженосцы были у всех. А кардиналу, к сожалению, они не положены.

- Неужели в этом государстве никому ничего нельзя доверить. Даже оруженосцев распределить не в состоянии, - регент был зол как четыреста кошек.

На плацу мок под дождем всего лишь один юноша.

- Росио, мальчик же не виноват, - вмешалась Летиция.

- Да! Юноша ждет вас, - поддержал её Робер Эпинэ. Эмиль ухмыльнулся.

- Как же?! – яда в словах супруга хватило бы на шестнадцать гадюк. – А с чего же это решили, что я его возьму?! Какая удивительная память у юноши, и какая избирательная! Я же сказал тогда – посмотрим!

Герцогиня вспомнила давний разговор Жюля в Рокэ Алвой, когда Луизины дети гостили у них дома. Рокэ и вправду ничего не обещал. Но Жюль, видимо, так надеялся, что поверил.

- Луиза огорчится,- прошептала женщина очень тихо.

Лицо регента осталось непроницаемым, а спина стала еще прямее. Фанфары прозвучали в предпоследний раз. Лионель Савиньяк как-то странно посмотрел на герцога. И не поймешь то ли сочувственно, то ли укоризненно. Селина ведь тоже огорчится. Бонифаций воздел палец к небу, комендант заерзал. Летиция вздохнула.

- Пожалуйста. Я никогда ни о чем не просила, - она осторожно коснулась черного сукна его рукава. Муж молчал.

- У меня никогда не было оруженосца, - с неожиданной даже для самой себя решимостью проговорила женщина. Еще миг и она сама назовет имя. И будь, что будет.

- Он вам и не положен, Летиция, - отстраненно сообщил супруг.

Потом он внимательно изучил свой перстень и, наконец-то, четко произнес:

- Жюль Арамона. Я, Рокэ герцог Алва, регент Талига, принимаю вашу службу.

Мальчишка стрелой взлетел по ступенькам, споткнулся у их кресел и, чуть не упав, преклонил колени. Слова клятвы он произнес очень быстро. Герцог внимал им абсолютно равнодушно, потом, откинувшись на спинку кресла, протянул руку. Жюль чуть коснулся её губами.

Вскоре церемония подошла к концу. Новоиспеченный оруженосец ошарашенно вертел головой, видно и сам не верил своему счастью.

Регент держался вежливо отстраненно. Летиция пребывала в полной уверенности, что ей еще достанется. Но она переживет.

Ожидания оправдались. Герцог Алва, доведя супругу до порога родного дома, сообщил:

- Луиза, полагаю, будет счастлива. Вы, надеюсь, тоже. Оруженосцем можете распоряжаться как вам угодно, у меня же хватает других дел.

На сем любимый муж откланялся. Жюль ничего не заметил, а Летиция не слишком огорчилась – в их жизни бывало всякое. Просить прощения она не стала, потому что виноватой себя не чувствовала. Сын Луизы – хороший мальчик и из него выйдет толк. А пока ей придется выяснить обязанности господина по отношению к оруженосцу. Ведь до этого у неё оруженосцев никогда не было, да и сама женщина в таком качестве никогда не выступала. Выскочившая на лестницу дочка несколько нарушила ход её мыслей.

- Мамочка! - черноволосое чудо, слетев по перилам, повисло на шеи у матери. Сынок, съехав следом, ждал своей очереди объятий и поцелуев.

- А это кто такое? – заявила Инья, уставившись синими глазищами на застывшего в дверях юношу.

- Не кто такое, а кто такой, - поправила её Летиция. – И вообще о присутствующих так не говорят. Жюль Арамона будет здесь некоторое время жить. Он оруженосец.

Жюль поклонился девочке.

- Жюль, позвольте вам представить - Инес Алва и Луис Алва. Наши с герцогом дети.

Юноша поклонился еще раз, промямлив, что ему очень приятно.

- Он тут будет жить? А где? А что он будет делать? Мамочка, а с ним можно играть? – вопросы посыпались, словно град из тучи.

Пока Летиция объясняла, что оруженосец не игрушка, Инья сумела найти юноше занятие.

- Мама, а пока батюшки нет, пусть он за Пушиными детьми посмотрит. А то Пуша не любит быть одна. Пусть они у него в комнате поживут. Мамочка, я ему все объясню, - синие глазки были такие невинные.

Какое счастье, что малышка Тина еще слишком мала, чтобы принимать участие во всеобщих безобразиях. Оруженосцу опасность заскучать не грозит. Эти детишки кого угодно заставят плясать под их дудку.

Вот юноша уже сдался, заявив, что очень любит кошек и будет рад кошачьему семейству в своей комнате. Летиция, подумав, что все к лучшему, отдала приказания слугам и направилась в библиотеку, выяснять, что следует делать с оруженосцем.

3

Найти нужные книги оказалось легко, сложнее было составить план заданий. Особенно учитывая, что Летиция ничего не смыслила в обязательных для оруженосцев делах. Но пока юноша был занят и очень основательно. Он подметал двор, помогал сажать цветы, разбирал книги и выполнял прочие мелкие распоряжения. Если он и представлял свои обязанности как-то иначе, то думать ему об этом было совершенно некогда. На вечер Летиция выдавала ему несколько книг, а в середине дня они обсуждали прочитанное. Читал мальчишка, по мнению женщины, не слишком споро, но старался. Сама же герцогиня оказалась тоже слишком занята, даже мужу некогда было уделять внимание. Общались они несколько прохладно, но Летиция знала - все наладится. Только не стоит сейчас самой лезть к нему и просить прощения. Всевозможные извинения и мольбы о прощении Рокэ не переносил. Если не виноват, то извиняться не стоит, а если виноват, то следует делом доказать, что осознал вину.

Вскоре её синеглазый герцог озаботился вечной погруженностью жены в думы и книги.

- Летиция, вы вознамерились стать полководцем? - ленивым тоном осведомился муж, войдя в библиотеку и окинув взглядом разложенные на столе книги.

- Нет, - продолжая делать выписки, сообщила женщина.

- Тогда к чему все вот это? – он указал на груды фолиантов.

Летиция, отложив перо, посмотрела на мужа.

- У меня же теперь оруженосец вашей милостью. Должна же я знать, с чем его едят.

- Наверно, у меня зрение ухудшается, - пожаловался супруг. – Я и не разобрал, что вокруг вас кулинарные книги. Но, Летти, я не уверен, что блюдо получится съедобным.

- Тут все зависит от многих вещей. От основного продукта, приправ и способа приготовления.

- Возможно, но я бы не стал его есть, - продолжал иронизировать Рокэ. – Что же касается милостей, то я выполнил ваше желание, Летти.

- Разве ж я спорю. Бойтесь желаний - иногда они сбываются, - Летиция опять уткнулась в книгу.

Герцог, расстегнув камзол, уселся на край стола.

- Летиция, ваше усердие вас погубит. Жизнь слишком серьезна, чтобы подходить к ней так основательно.

- Может быть, - кивнула женщина, окуная перо в чернила.

Муж выдернул из стопки один из листов, исписанных её мелким почерком.

- Не стоит пытаться охватить все, моя дора. Так и быть, я помогу вам в этом сложном деле.

- А как же ваше нежелание?

- Ну, если мы одно, то, надо думать, и я хотел этого. Иногда желания так странны и смутны, - он вытащил серебряную шпильку из густых волос супруги.

- С желаниями понятно, а ваши принципы? Разве они не велят вам поступить иначе?

- Герцогиня, мои принципы лишены возможности что либо мне указывать по причине их полного отсутствия.

- Значит, вы руководствуетесь предрассудками? – посмотрела в лицо мужу Летиция.

Сапфировые глаза ярко блеснули.

- Предрассудки?! Это же так пошло и нелепо! Руководствоваться следует лишь желаниями, моя дора.

- И чьими же, монсеньор?- поддержала игру женщина.

- Исключительно своими, Летти. Следовать чужим желаниям преступно, ибо потакая им, мы причиняем вред не только желающему, но и самому себе.

- Если не ошибаюсь, такая точка зрения осуждается и Книгой Ожидания и Эсператией.

- Безусловно. Ведь создавшие сии произведения исходили из своих желаний. А желания всех совпасть не могут, и это к лучшему. Иначе жизнь перестала бы быть столь прекрасной и удивительной, - еще одна шпилька покинула прическу герцогини.

- И что же прекрасного вы нашли в жизни? – скептически вопросила женщина.

- То, что она так удивительна, - тотчас последовал ответ.

- И чем же она удивительна? – как же Летиция любила подобные беседы.

- Тем, что в жизни возможно все, и никогда не знаешь в какой момент это все произойдёт, - Рокэ вытащил еще несколько шпилек.

- Росио, прекрати, - возмутилась женщина, подхватывая распадающийся пучок. – Так делать нехорошо.

Летиция никогда не любила, когда трогали её прическу.

- Нехорошо?! Неужели и об этом написано в Эсператии? – лукаво спросил супруг и вздохнул. – Я так давно не слышал проповедей.

- И вы решили, что услышите их, распустив мои волосы?

- Надеюсь. Смешное чувство, но все же…

- Учтите, сегодня я больше расположена к диспутам, - с притворной сухостью ответила женщина.

- Воля ваша, моя прекрасная эреа, - Алва подхватил жену на руки. Волосы её рассыпались по плечам. Но она уже не чувствовала досады.

- Росио! – рассмеялась Летиция. - А Жюль?

- Жюль нам сейчас не нужен! – сообщил муж, унося свою герцогиню из библиотеки. – Я займусь им завтра вечером.

- А почему не с утра?

- Никогда, запомни, Летиция, никогда не стоит делать утром то, что можно отложить на вечер.

4

Утро добрым бывает редко, особенно если совесть неспокойна. И даже день радости не принесет, если совесть взялась за тебя всерьез.

Жюль и раньше знал эту нехитрую истину, теперь же юноша полностью почувствовал что же такое нечистая совесть.

Новоиспеченный оруженосец окинул взглядом черно-синий костюм, пригладил волосы и направился получать очередное задание у её светлости герцогини Алва.

После того давнего разговора с регентом Талига у мальчика появилась цель – стать достойным гордого звания оруженосца Рокэ Алвы.

В загоне пришлось нелегко. Его предупреждали: и матушка, и Сэль, но Жюль стремился туда, несмотря ни на что. Родные были правы – ему пришлось там туго. Большей частью из-за папеньки, будь он неладен. Рассказы о Свине были очень популярны среди мальчишек. И уж сам Леворукий велел, чтобы сыночек ответил за папашу по всей строгости. Однокорытники оказались на редкость изобретательны в своем стремлении досадить сыну бывшего капитана Лаик. Подколки, насмешки, ловушки, подставы с лихвой сыпались на голову мальчика. Жюль не жаловался. За оскорбления в адрес отца он молча бил обидчиков. Каков бы ни был папаша, не дело сыну спокойно слышать поношения в его адрес. Разумеется, его били в ответ. За подбитый глаз, разбитые губы, порванное платье, драки ему доставалось от менторов. Жюль очень опасался, что его выгонят, но обидчиков не выдавал.

«Споткнулся», «поскользнулся», «налетел на дверь», - отвечал он наставникам на все их вопросы и упреки. Менторы возмущались: «Первый раз такой неуклюжий унар попался».

Да, первые месяцы ему пришлось нелегко, а ведь еще надо было хорошо учиться.
Не все отнеслись к сыну Свина предвзято. Были и те, кто встал на его защиту с первых же дней.

Уже потом изменили свое отношение и остальные. Где-то через полгода у Жюля появилось много друзей, а рассказы о тупости и подлости капитана Арамоны прекратились. По крайней мере, его сын больше ничего подобного не слышал.

Учился мальчишка неплохо. Его хвалили, особенно, когда с дисциплиной наладилось. Со шпагой, правда, было не очень. Но Жюль все же вошел в десятку лучших, причем заслуженно.

И все было бы прекрасно, если бы не мечта юноши. Как он ухитрился сообщить капитану загона, что его возьмет в оруженосцы сам регент, Жюль просто не понимал. Разумеется, капитан не поверил и, высмеяв мальчишку, велел быть скромнее. Друзья не поверили также. А потом его несколько раз пригласила в гости герцогиня Алва. Так получилось, что господин регент однажды проводил его до ворот школы. Герцогу Алва было просто по пути, этого всем хватило, чтобы поверить словам глупого мальчишки. По крайней мере, как нечаянно услышал Жюль, Первый маршал не засомневался. Вот муж сестры не поверил, Селина тоже. Она лишь головой покачала. А Эмиль Савиньяк поверил почему-то.

А стоя на плацу, юноша понял всю тщету своих мечтаний и всю глупость содеянного. Но регент назвал его имя. Наверно, из-за матушки. Понимание было очень горьким. Господину регенту оруженосец был совершенно не нужен. И времени у него на бестолкового мальчишку не было. Его просто пожалели. Бойся своих желаний – иногда они сбываются. Герцогиня Алва абсолютно права, говоря так. Желания Жюля сбылось, но он не был рад. Мальчишке было стыдно. Его друзья отправились в Торку и Варасту, они понюхают пороху, а он… Он оказался еще хуже папеньки. Тот-то хоть повоевал немного, а Жюль сразу же оказался в столице. Наверно, надо будет попросить регента отпустить его в армию.

Пушистая кошка потерлась об его ногу. Жюль вздрогнул и сообразил, что замечтался под дверью библиотеки. А ведь герцогиня его ждет. Он поправил завернувшийся рукав и вошел.

Летиция Алва читала книгу. Взглянула она, как и всегда, приветливо. Жюль решил было посоветоваться с ней о своем переводе в армию, но не осмелился. Женщина была к нему добра и столько с ним занималась. Честно говоря, за неделю пребывания на улице Мимоз он узнал очень много нового. Раньше юноша никогда столько не читал и не обсуждал так часто прочитанное. К тому же, Жюля всегда тянуло в этот дом.

Здесь, как он помнил с детства, царила удивительно теплая атмосфера. Воспоминания его не обманули. Здесь понимали и любили друг друга. Герцогиня встречала мужа с улыбкой, а не со скалкой. И он радовался встречи с женой и не падал в непотребном виде у порога, выкрикивая всякие гнусности.

Рокэ Алва и детям был всегда рад и даже везде лезущим и шныряющим кошкам.

- Жюль, сегодня можешь весь день отдыхать, - прервала его размышления Летиция Алва.

- Спасибо, дора, – женщина не любила, когда её называли светлостью и юноша стал обращаться к ней также как и слуги. – А можно вопрос?

- Конечно, - чуть удивленно проговорила женщина. Серые глаза её так и сияли. Сегодня дора Летиция была немного другая. Она словно светилась. Даже странно.

- А сколько у вас кошек?

- Кошек?! – наморщила лоб женщина. – Не знаю. Надо бы сосчитать на досуге.

- А можно мне их посчитать,- попросил Жюль, которому не хотелось никуда идти, а еще больше не хотелось оставаться наедине со своими мыслями.

- Считай, - милостиво кивнула головой герцогиня.

Осчастливленный заданием молодой человек помчался из библиотеки.

Считать кошек поначалу было очень увлекательно, а уж как от мыслей отвлекало. Мысль, вообще, осталась лишь одна - не запутаться в хвостатых созданиях. Вскоре появились помощники. Инья и Луис стали вместе с Жюлем обходить комнаты и считать котов. Синие глазища ребятишек так и сияли от восторга. Через некоторое время Инья заявила, что одного кота уже посчитали три раза. Кошки, к сожалению, на месте смирно не сидели, они явно не прониклись важностью момента.

Пришлось начинать все сначала. Девочка принесла моток синих ниток. Теперь Жюль с Луисом ловили животных, а Инья привязывала им на хвосты бантики. Когда количество кошек перевалило за тридцать две, Луис обнаружил в коридоре сброшенные ниточки. Увы, перепись кошачьего населения опять сорвалась.

Близнецы огорчились, Жюль пообещал им что-нибудь придумать, но тут пришла герцогиня и увела детей на прогулку, посоветовав юноше бросить это занятие.

Но Жюль не захотел отступать. На этот раз он решил подойти к делу более основательно. Оруженосец выпросил у строгой Кончиты чистую книгу для хозяйственных записей. Туда он решил записывать описание кошек. Дело осталось за малым – отловить и описать. К сожалению, без близнецов кошки ловились гораздо хуже, более того пушистые поганцы царапались и кусались. Они сопротивлялись так отчаянно, будто юноша собирался делать с ними нечто плохое. Впрочем, через некоторое время, Жюль готов был сам начать царапать этих ужасных пособников Леворукого.

Крупный черно-белый кот, с воплем полоснув юношу по руке остро заточенными когтями, рванулся вниз по лестнице. Обозленный юноша, не глядя, устремился за ним. На одной из ступенек он споткнулся об еще одного хвостатого гада. Эти кошки здесь кишели и роились, словно ызарги в Варасте. Жюль кубарем скатился с лестницы и, налетев на какого-то худощавого мужчину, вместе с ним впечатался в стену.

5

- Квальдэто цэра! – сдавленно пробормотал мужчина. Жюль, отскочив, с ужасом опознал в нем своего господина. Юноша застыл, не зная что сказать. А что можно сказать в таком случае? Хорошо отблагодарил он господина регента – сбил с ног и придавил к стене. А вдруг герцог себе что-нибудь повредил? А вдруг он принял все это за нападение? Ужасно!

- М-монсеньор, в-вы как…

- Прекрасно! – ядовито отозвался мужчина, поправляя камзол. – Я всегда знал, что от оруженосцев одно зло. Но не сразу же и не до такой степени! Смею отметить, вы необычайно талантливы, юноша.

- Я нечаянно, - пролепетал Жюль и, выпрямившись, твердо добавил. – Я готов понести любое наказание за свой недостойный поступок, господин регент!

- Но вы же нечаянно, - расправляя манжеты, сообщил ему герцог.

- Я должен был предвидеть…

- Не знал, что теперь унаров учат предвидению. И каковы были ваши успехи в сем, смею надеяться, увлекательном предмете?

Юноша ошарашенно уставился на своего господина.

- Нас не учили…

- А чем же вы тогда занимались столько времени в сем достойном заведении, которое не так давно покинули?

- Нас учили, но не предвидению, - оруженосец решил не обращать внимания на манеру герцога Алвы вести разговор.

- Печально, - вздохнул мужчина.

- Монсеньор, можно задать вам вопрос?

- Задавайте, раз уж я здесь, - голос прозвучал меланхолично.

- Я подумал и осознал, что поступил недостойно.

- Вы даже думать умеете? Приятное разнообразие. Но, право, не стоит так переживать из-за своего падения с лестницы. Все остались живы.

- Мои друзья отправились в армию, а я остался в столице, - Жюль решил не поддаваться на провокации. – Да и вам от меня один вред. Вы же сами сказали. Может быть, вы меня отпустите?

Под взглядом синих прищуренных глаз юноша осекся. Герцог сейчас удивительно походил на своих хвостатых питомцев.

- Как же все же ухудшилось образование. Насколько помню, раньше у оруженосцев подобные вопросы не возникали. А сейчас? Сам выбрал себе господина, сам решил его поменять… Отвратительно! – даже улыбка у мужчины получилась какой-то кошачьей. - Хотите в армию? Ну нет! Решили быть моим оруженосцем – пожинайте плоды своих желаний. Зато впредь будете думать вначале, а не потом. Впрочем, сейчас везде мир, а опасности и здесь найдутся.

- Слушаюсь, монсеньор!

– Докладывайте!

- Что, монсеньор?

- От кого бежали по лестнице? Почему в таком виде? - он внимательно осмотрел, вытянувшегося перед ним в струнку молодого человека. – Или сейчас такая мода?

- Я не от кого бежал, а за котом. Я его ловил!

- И чем вам помешало бедное животное?- поднял бровь господин регент.

Жюль мысленно перекосился. Здешние кошки меньше всего напоминали бедных. Наглые и самоуверенные – более подходящие определения. Вот и сейчас парочка пушистых тварей с урчанием вертелась вокруг герцога.

- Пересчитываю кошек по поручению Её светлости! – отрапортовал юноша.

В синих глазах мужчины мелькнула лукавая искорка.

- Её светлости?- пробормотал он. – Тогда все понятно. И каковы успехи?

- Пока их нет. Но я надеюсь, - бодро поведал Жюль. – Два способа результата не дали, но я рассчитываю на третий.

- Поподробнее о способах, - Алва уселся на нижнюю ступеньку лестницы.

Юноша рассказал, герцог, внимательно выслушав, сообщил:

- Недурно, но можно было бы поступить проще. Я вижу, вы не ищете простых путей. А зря.

Оруженосец заинтересованно уставился на своего господина. Тот встал и, потянувшись словно кот, усмехнулся:

- Можно ловить их и запирать в комнате. Пойдемте, выполним задание герцогини.

Жюль без всякого удовольствия пошел следом. Он уже проклинал ту минуту, когда решил пересчитать зверей. Какая разница сколько в доме кошек? Главное, что они везде и всюду. Расцарапанные руки саднило, вся одежда была в шерсти самых разнообразных цветов. Юноша любил животных, но не в таких количествах. Опять лови, опять оцарапают. Как же все-таки трудно быть оруженосцем.

Печальные ожидания не оправдались. За кошками много бегать не пришлось. Рокэ Алва явно пользовался у хвостатого и усатого племени авторитетом. Звери отзывались и охотно шли ему в руки. Царапать и кусаться они даже не помышляли, напротив, кошки льнули к своему хозяину, оставляя на его черном камзоле свою шерсть.

Молодому человеку даже стало завидно. Напрасно Повелителя кошек изображают светловолосым и зеленоглазым. Алва явно знает кошачье слово. Лишь некоторые звери были непослушны, они не хотели отправляться в комнату. Жюлю приходилось их ловить, но в присутствии господина они не царапались.

Надежда узнать точное количество пушистых тварей стала весьма реальной. Но тут герцог посмотрел на рыжую кошку и черно-белого кота и заявил:

- Этих уже считали!

- Но они же там заперты? – осмелился возразить юноша.

- Вы хотите сказать, что я не знаю своих кошек в лицо? - поднял бровь герцог.

Молодой человек спорить не решился.

- Соберано, я открыла им другую дверь, - раздался голос экономки.

- Зачем, Кончита? Вы погубили плоды нашего труда! - печально сказал ей герцог.

- Вас бы запереть в таком количестве, - возмутилась женщина.

- Это было бы прискорбно. Вряд ли я бы вынес стольких себя.

- И зачем было их запирать? – проворчала экономка.

- Мы их считали по распоряжению доры, - ответил Жюль.

- Кончита, - предостерегающе произнес мужчина. – Вы можете быть свободны.

Тон герцога был чрезвычайно сух, Жюль даже вздрогнул, но экономка и бровью не повела

- Как будет угодно, соберано, - сделав старомодный реверанс, женщина удалилась. Проходя мимо юноши, она пробормотала:

- То-то они не знают, сколько у них кошек. Дети!

Оруженосцу показалось, что говоря о детях, экономка имела ввиду совсем не близнецов, да и не его самого.

Ответить ей, Рокэ Алва не успел. С прогулки вернулась герцогиня с детьми. При виде отца близнецы издали торжествующий вопль и бросились к нему.

- Папенька дома! – заверещала Инья. Герцог подхватил девчушку на руки. Следом подбежал и сынок, требуя, чтобы и ему уделили внимание. Герцогиня лукаво улыбнулась мужу:

- А я, может быть, тоже хочу на ручки?

- Придется немного подождать, - смущенно ответил ей муж. – Рук не хватает.

- Тогда я рядом пойду, - женщина прижалась к его плечу.


С дочкой на плече и сыном, вцепившимся в его руку, Рокэ Алва стал подниматься по лестнице. Его жена шла рядом. Жюль постарался отойти в сторону, чтобы не мешать своему господину общаться с семейством.

- Жюль, переоденьтесь к обеду! – герцог обернулся к нему.

- Кошек-то сосчитал? – спросила его Летиция.

- Нет, дора, - растерянно ответил юноша. – А что мне потом еще делать?

- Потом получите другое задание. Не менее ответственное. Надеюсь, с ним вы справитесь успешнее, чем с этим, - несмотря на сухие слова, тон герцога был дружелюбным.

- Не беда! Зато он со всеми познакомился! – улыбнулась женщина.

Идя переодеваться, молодой человек был уже не так мрачно настроен. Его оставили, не ругали и пообещали настоящее дело. Возможно, он еще окажется полезным.


В дальнейшем юноша был очень занят. Дел и у него оказалось много. Но количество кошек Жюль все же выяснил. Их было всего восемь взрослых и семь котят. И, несмотря на то, что царапины долго не проходили, он точно знал – подсчет кошек очень сближает людей.